Дабы лучше понять длину сей дистанции огромного размера, прибавьте к нынешней дате столько же, ну, скажем, те же 600 лет. Получите 2663 год. Кто скажет, каково будет тогда село Владыкино - исторический прародитель Отрадного?

Владыкино в пору своего возникновения считалось селом на самых дальних подступах к столице. Кремля было не видать ни с довольно высоких берегов речки Лихоборки и ее притока - небольшой речки Жабни, ни с колокольни издавна стоявшей здесь церкви, которая не раз меняла имя и облик.

Первыми хозяевами села были бояре Вельяминовы, первоначальники которого служили еще Ивану Даниловичу Калите. Позднее представители рода поднялись до должности тысяцкого - фактически второго человека в городе. Когда отсутствовал князь, делами в городе заправлял тысяцкий.

В конце концов Вельяминовы стали считать эту должность как бы собственностью своего рода, и когда в середине XIV века князь Дмитрий Иванович Донской ее попросту ликвидировал, сын последнего тысяцкого, Тимофей Вельяминов, перешел на службу к татарам. Московской агентуре удалось схватить его, и уроженец села Владыкина стал первым, над кем свершилась первая публичная казнь в Москве. Младший брат изменника смыл вину со своего славного рода - он героически сражался и погиб на Куликовом поле.

Кто-то из его потомков (кто - неизвестно) завещал село, носившее имя владельцев, Богоявленскому монастырю. Тому самому, что значится одним из древнейших в Москве, тому самому, что ближе всех других монастырей находится к Кремлю. В ту пору, когда село было монастырским владением (по точным данным на 1551 год), в селе имелась деревянная церковь Николы Чудотворца, несколько дворов, полторы сотни гектаров пашни... Для старинного села - немного, но о численности населения монастырская хроника умалчивает. Вряд ли оно было многочисленным: суровый XVI век с его войнами выкашивал московский люд с грустной регулярностью...

А после Смутного времени от села фактически и вовсе ничего не осталось: люди разбежались, церковь сгорела... Хозяевами села тогда значились Шуйские, но им тоже не везло: царь Василий, как и его брат (владелец села), неудачливый полководец, окончили дни свои в польском плену. В 1619 году владельцем села стал герой освободительной войны, легендарный князь Дмитрий Михайлович Пожарский.

Но когда из польского плена возвратился меньшой наследник Шуйских, Иван, ставший тогдашним министром внутренних дел (начальником Сыскного приказа) село вернули ему. В честь своего благополучного возвращения Шуйский приказал построить деревянную церковь в честь Рождества Богородицы - она простояла до 1934 года, когда сгорела "при неизвестных обстоятельствах".

После смерти бездетного Шуйского село ненадолго вернулось к Богоявленскому монастырю, у которого вскоре его выменял охочий до живописных местностей патриарх Никон. За одно монастырское село он отдал несколько своих, - стало быть, было на что смотреть и чем наслаждаться в тогдашнем Вельяминове, которое с легкой руки именно Никона получило свое нынешнее название. Никон повелел построить в селе храм во имя Иверской иконы Божьей Матери, тогда же село стало называться Владыкиным. Но кто знает, откуда это имя? То ли от Владычицы нашей Пресвятой Богородицы, то ли от титула патриарха - "владыко"?

Несмотря на опалу патриарха-реформатора, Владыкино продолжало числиться в непосредственном ведении патриарха, и, очевидно, село в это время совсем не бедствовало. В частности, известно, что в патриарших хоромах однажды побывал на пиру юный Петр I. Но, как сказал поэт, "царь Петр не любил попов, Построив Питер, он патриарха сократил". И от богатого села осталось едва полтора десятка крестьянских домов. Каковые и были пожалованы в 1722 году тяжелой рукою царя знаменитому проповеднику, архиепископу Псковскому и Нарвскому Феофану Прокоповичу. Тому самому Феофану, произнесшему знаменитую речь над гробом Петра ("Что се есть? До чего мы дожили, о россияне? Что видим? Что делаем? Петра Великого погребаем!...") и которую до 1917 года выпускники даже немудреных сельских школ (была такая и во Владыкине) обязаны были знать назубок.

Феофан во Владыкино наезжал не единожды, но в 1736 году он умер, и село - на этот раз почти на двести лет - перешло в царскую казну. В середине XIX века, когда была построена - на средства купца Гаврилы Толоконникова, хозяина близлежащего воскоотбельного завода - ныне существующая каменная церковь Рождества Богородицы, Владыкино с его четырьмя десятками дворов, проточным прудом, мельницей слыло богатым селом. А проходившая поблизости Дмитровская дорога открывала поистине безграничные возможности обогащения для предприимчивых селян.

А когда в 1902 году была построена Савеловская железная дорога (с насыпи близ станции Рождественский храм прекрасно виден и в наши дни), появилась станция на Окружной, дачников стало очень много: эта железнодорожная станция была чрезвычайно популярна у москвичей. Керосиновые фонари ярко освещали платформу. К кирпичному станционному дому вела стеклянная галерея. Синие стрелки на железнодорожных часах показывали петербургское, а красные - московское время. На станции был телефон... Владыкино окончательно сделалось чрезвычайно модным подмосковным дачным местом, где обожала прятаться от летнего зноя богатая московская публика.

Среди первых дачниц была и великая русская актриса Мария Николаевна Ермолова, облюбовавшая Владыкино еще в конце 1860-х годов. Возле церкви похоронили родителей великой актрисы и ее сестер. Ермолова и сама завещала похоронить себя возле владыкинского храма, но через шесть лет после похорон кладбище при храме было уничтожено, а Ермолову перезахоронили на Новодевичьем кладбище.

Но уничтожение некрополя было как видно, платой за сохранение самого храма - он даже в советские времена никогда не закрывался. Более того он сохранил сокровища, перенесенные в него из окрестных разрушенных храмов. Но это отдельная история, а ныне всякий прихожанин владыкинской церкви прекрасно знает главные ее святыни - икону Божьей Матери "Скоропослушница", когда-то принесенную со святой горы Афон, и образ святителя Николая Мирликийского (более известного на Руси как Николай Чудотворец), сохранившийся еще от самой первой сельской церкви.

В первые годы советской власти Владыкино числилось многолюдным (население - около тысячи человек) подгородним селом, колхоз которого специализировался на поставке ягод и овощей в столицу. Леса вокруг были вырублены, и все менее вспоминался утопавший в зелени дачный поселок. Помнили он нем лишь поредевшие лиственные рощи да существовавшие при каждом доме палисадники с роскошными цветами, которые, по преданию, пленили когда-то даже сурового патриарха Никона.

Лихоборка стала постепенно мелеть, купаться в ней стало невозможно, и в итоге почти целиком она была забрана в трубу. Последние следы дачного поселка стерлись в конце 1950-х годов, во времена типовой спальной застройки, и теперь разве что умудренный годами старожил укажет точно, что "дачный" центр Владыкина располагался на месте, где сейчас одноименная станция метро... И никому в голову не приходит говорить сейчас о Владыкине, как о дальней окраине Москвы. А самые записные остряки уже предвидят времена, когда москвичи станут говорить: "Владыкино? Да это ж почти центр города!" Именно так случилось с "дальними" когда-то окраинами старой Москвы - Филями, Кунцевым, Всехсвятским, Тропаревым и другими древними селами.